25 октября в Ассоциации европейского бизнеса пройдет заседание, посвященное конкуренции компаний по углеродному следу и механизмам внедрения стоимости выбросов парниковых газов. В интервью порталу «Климат России» глава рабочей группы по климатической политике АЕБ Антон Галенович рассказывает, как изменится мир после вступления в силу Парижского климатического соглашения, какова роль бизнеса в его реализации и что уже делает российское деловое сообщество для того, чтобы сдержать глобальное потепление.
Парижское соглашение вступит в силу в ноябре 2016-го. К каким последствиям это приведет на глобальном, региональном и локальном уровнях? В чем главные возможности и риски Парижа?
Вступление в силу Парижского соглашения — одно из свидетельств укрепления глобального экономического тренда на низкоуглеродное развитие. Его цель — достижение в обозримом будущем углеродонейтральности, то есть такого состояния, когда образующиеся в результате хозяйственной деятельности выбросы парниковых газов компенсируются целенаправленными сокращениями и увеличением поглощения углекислого газа лесами. Парижское соглашение очерчивает рамки и условия международного взаимодействия государств, субнациональных юрисдикций, общественных организаций и бизнеса в области снижения парниковой эмиссии и технологической модернизации. В этом главный смысл и возможности Парижа.
Сегодня риски перехода к низкоуглеродному развитию для России превратились в нарастающую угрозу ущерба в случае сохранения традиционной экономической парадигмы, основанной на добыче, производстве и продаже сырья.
Какова роль бизнеса в реализации соглашения?
Решение о принятии Парижского соглашения содержит раздел, посвященный «участникам, не являющимся Сторонами соглашения», которые представляют гражданское общество, частный сектор, финансовые институты, города и другие субнациональные органы власти. Соглашение призывает таких участников «наращивать масштабы усилий и поддержки действий по сокращению выбросов парниковых газов». Кстати, в этом же разделе «установление цены на углерод», то есть внедрение тех или иных механизмов образования стоимости выбросов, признается важнейшим стимулом для бизнеса.
В отличие от Киотского протокола в Парижском соглашении бизнес становится равноправным участником реализации договора, хотя, конечно, и не «стороной соглашения». Форма участия определяется, в первую очередь, статьей 6.3. В ней говорится о том, что «использование передаваемых на международном уровне результатов предотвращения изменения климата для достижения определяемых на национальном уровне вкладов осуществляется на добровольной основе и с разрешения участвующих сторон». Единственное, что ограничивает роль бизнеса, это, к сожалению, «разрешение участвующей стороны». По опыту мы знаем, что участия и разрешения правительства можно ждать долго — и не дождаться.
Парижское соглашение должно перестроить всю систему мировой экономики и торговли. Какие шаги в этом отношении будут предприняты глобальными и национальными регуляторами? Какие перемены, на Ваш взгляд, произойдут в экономике в ближайшие полгода-год?
Как таковых глобальных климатических регуляторов не существует и не может существовать. На международном уровне уточняются и развиваются общие правила, способствующие взаимодействию национальных систем регулирования выбросов парниковых газов. Данные условия направлены на ограничение недобросовестной конкуренции, «парникового демпинга» и «парниковой контрабанды».
Конкуренция по углеродному следу товаров и услуг, то есть степени их негативного воздействия на экосистему и климат, становится все более очевидной. В ближайшем будущем она будет оказывать большое влияние на бизнес.
Россия откладывает ратификацию Парижского соглашения. Это грозит для российских компаний рисками подпасть под международное углеродное регулирование и потерей перспективных зеленых рынков. Какие опасения вызывает у правительства ратификация Парижского соглашения? Разве ставка на чистые технологии и модернизацию экономики не в приоритете у российских властей?
После подписания нашей страной Парижского соглашения в апреле 2016-го в Нью-Йорке в России развернулась кампания за отказ от ратификации договора, в которой приняли участие представители деловых ассоциаций, неправительственных организаций, научных институтов и аналитических центров. Очевидно, правительство поддалось этому давлению.
В результате сейчас, по существу, вопрос стоит так — ратифицировать Парижское соглашение года через четыре или не ратифицировать вообще. В отличие от ситуации с ратификацией Киотского протокола, среди подписавших соглашение на мировом уровне практически никто не переживает по поводу его вступления в силу. Право каждой суверенной стороны РКИК ООН — решать, быть ли участником и субъектом развивающихся правил или их объектом. Другими словами, можно «купить билет и не поехать».
Судя по выступлениям представителей исполнительной власти, никаких опасений ратификация у них не вызывает. К сожалению, в то же время чиновники игнорируют размер экономического ущерба, растущего в связи с фактическим отказом от утверждения соглашения.
Цель российской климатической политики президент РФ Владимир Путин предельно четко сформулировал десятого октября 2016-го на Мировом энергетическом конгрессе в Стамбуле — обеспечить быстрое и экономически эффективное сокращение парниковой эмиссии в соответствии с Парижским соглашением. Поставленная задача не допускает толкований из разряда «сокращение — это умеренный рост в рамках указа» и требует применения экономически эффективного подхода, а значит, стоимости выбросов. До сих пор человечество не придумало лучшего института сопоставления цен, чем рынок.
Как цель климатической политики и отношение к Парижскому соглашению президента России соотносятся с действиями и планами правительства — судить сложно.
Между тем российский бизнес активно дискутирует об углеродном регулировании и даже разрабатывает свои пилотные инициативы. Например, РУСАЛ продвигает идею углеродного налога, фонд «Русский углерод» — углеродный реестр и блокчейн-платформу для совершения сделок с единицами снижения парниковых выбросов. Не бегут ли международные и российские компании впереди паровоза?
Регулирование парниковых выбросов — это эвфемизм, придуманный лет пять назад, чтобы угодить сторонникам традиционных административных методов. За это время термин стал значимей своих создателей и обрел истинное значение. Инерция медленно, но неотвратимо влечет нас по пути создания все той же административной модели технического нормирования парниковых выбросов, которая давно обессмыслила отечественную систему регулирования негативного воздействия на окружающую среду.
Не хотелось бы говорить за РУСАЛ, но, если взглянуть на то, что предлагает производитель алюминия, а не на вольные пересказы его намерений, то это универсальная и глобальная цена на углерод. То есть установление эффективной и гармонизированной на мировом уровне стоимости выбросов. Фонд «Русский углерод» разработал Программу интеграции климатических инициатив (ПИКИ) — по сути, программу гармонизации цены сокращений выбросов.
Глобальному и универсальному характеру стоимости парниковых выбросов, механизмов и инструментов их сокращения, учета и передачи прав на выбросы как нельзя лучше соответствует технология блокчейн, на основе которой мы спроектировали платформу, запуск которой намечен на ноябрь.
Эти инициативы имеют международную перспективу и не замыкаются на теме регулирования парниковых газов в России.
Ограничение и сокращение выбросов — это не исключительно компетенция правительства. На сегодняшний день в соответствии с текущим законодательством оно не имеет полномочий в отношении парниковых газов и не может требовать у предприятий отчетности о выбросах. Но в этом есть и светлая сторона: лучшие законы складываются на основе обычая так же, как дорожки в саду строятся по протоптанным тропинкам. Инициативы, о которых мы говорим, идут в русле развивающегося и уже вполне утвердившегося в мире делового обычая учитывать стоимость выбросов. То есть прокладывают тропинки, которые в будущем могут послужить ориентирами для законотворчества.
Конкуренция по углеродному следу товаров и услуг развивается и будет ожесточаться вне зависимости от прогресса, регресса или направления российских разговоров о «регулировании выбросов». Те, кто видят объективную картину и тенденции, формулируют предложения и развивают инициативы, предполагающие включение «цены на углерод» в экономический оборот в качестве компоненты стоимости своих товаров и услуг, и разрабатывают решения для компенсации углеродного следа.
С какой целью Вы создавали в АЕБ рабочую группу по климатической политике? Что обсуждает бизнес на этой площадке?
Работающие в России европейские компании вносят заметный вклад в развитие российской экономики, а как компании Евросоюза, являются и объектом, и субъектом политики ограничения и сокращения выбросов парниковых газов. Однако до января 2016-го их климатические интересы не были представлены в России. Создание рабочей группы должно решить проблему недостатка информации о планах правительства и предложениях деловых ассоциаций, особенно в отношении признания и учета целенаправленных действий по снижению выбросов.
Среди прочего на заседаниях рабочей группы АЕБ с участием представителей российского бизнеса были разработаны конкретные предложения по госрегулированию парниковой эмиссии. Они вошли в ежегодный позиционный меморандум ассоциации и 28 сентября были официально направлены вице-премьеру РФ Александру Хлопонину. Замечу, что подобные предложения члены ассоциации передавали и ранее, но ответа на них не поступило. Если правительство примет рекомендации в работу, АЕБ готова помочь с их практической реализацией.
На очередном открытом заседании, которое состоится 25 октября 2016-го, будет рассмотрен вопрос о том, как в нынешней непростой ситуации продвигать интересы и предложения бизнеса, работающего в России, в контексте статьи шесть Парижского соглашения. Напомню, в ней идет речь о международных передаваемых результатах снижения воздействия на климат, которые будут обсуждаться с седьмого по 18 ноября на 22-й Конференции сторон РКИК ООН в Марракеше. На дискуссию будет вынесено предложение усилиями делового сообщества и правительств сторон Рамочной конвенции ООН об изменении климата разрабатывать глобально признаваемые количественные параметры низкоуглеродной экономики, низкоуглеродных товаров и услуг, углеродонейтральности для экспортной продукции высокой энергоемкости.
Что бы Вы хотели пожелать участникам российского делового сообщества в преддверии вступления в силу Парижского соглашения и Года экологии-2017?
Хотелось бы пожелать инициативности без оглядки на исполнительную власть и расчета, основанного на том, что у парниковых выбросов есть положительная стоимость. Ведь они наносят вред, а значит, их признанное сокращение несет выгоду. И вне зависимости от того, верите вы в глобальное потепление или нет, такое снижение — это бизнес, объект прямых и интересных инвестиций. Приходите на заседание в АЕБ 25 октября!
Беседовал Александр Титов
Источник: climaterussia.ru
