Мы побывали на Атомной Электростанции в Кршко на границе Словении и Хорватии. В следующем году этой АЭС исполнится 40 лет и сейчас вокруг нее точится много дискуссий. Но обсуждается не только вопрос продления эксплуатации, а и постройка новой АЭС неподалеку.
Атомная станция Кршко в Словении
В связи с вторжением России в Украину страны ЕС начали один за другим принимать пакеты санкций, в том числе энергетических. Так, санкции против российского угля вступят в силу с августа 2022 года, а согласно новому плану REpowerEU ЕС может отказаться от 2/3 газа из России до конца года. Санкции против нефти пока блокируются Венгрией, но их принятие — вопрос времени. Внезапно страны ЕС осознали насколько сильно их энергетика опиралась на кровавый и грязный бизнес. Что теперь с этим делать? Ответ государственной компании-оператора АЭС в Словении, GEN — нужно построить вторую атомную станцию.
Мы спросили одного из самых известных экспертов в атомной энергетике, Майкла Шнайдера, который ездил вместе с нами в АЭC Кршко, о том что он думает об этой идее:
«Представители словенской компании-владельца/оператора GEN Energija, с которыми мы встретились вчера на действующей атомной электростанции, подчеркнули, что строительство нового ядерного реактора является единственным вариантом, который они видят для замены существующих мощностей и обеспечения ожидаемого будущего роста потребления электроэнергии. Кроме оговоренных предположений о росте «новых видов использования электроэнергии» (электро-транспорт, отопление и охлаждение, цифровизация общества и замена угля), они не представили никакого обоснования предполагаемого огромного роста потребления электроэнергии в ближайшие десятилетия. Они ограничили возможную долю дополнительной солнечной и гидроэнергии до 1 ТВт/ч (миллиарда кВт/ч) и просто полностью исключили ветроэнергетику, которую, честно говоря, я никогда не встречал ни в одном национальном сценарии энергоснабжения.
Однако ключевой вопрос заключается в другом. Предположение о строительстве новых ядерных реакторов до середины 2030-х годов не имеет под собой никакой промышленной основы. На данный момент не выдана лицензия на строительство, не объявлен тендер, не выбрана модель реактора, не выбран производитель.
Потенциальные стройкомпании атомной станции – кто они?
Четыре представленных потенциальных строителя — China General Nuclear (CGN), KHNP (Корея), EDF (Франция) и Westinghouse (Канада/США) — имеют очень тревожную историю строительства АЭС:
— CGN никогда не строила атомных станций за пределами Китая, за исключением Пакистана, где она чувствует себя как дома, когда речь идет о гражданских и военных ядерных технологиях.
— KHNP столкнулась с серьезными задержками в строительстве у себя дома, в частности, после масштабного скандала с фальсификацией контроля качества, в который были вовлечены тысячи единиц оборудования. Единственный зарубежный строительный проект Кореи в ОАЭ, призванный продемонстрировать ее международную квалификацию как экспортера, оказался с большим отставанием от графика и превышением бюджета.
— Компания EDF начала строительство EPR во Франции в 2007 году с запланированным подключением к сети в 2012 году. Реактор до сих пор не запущен. В настоящее время подключение к сети запланировано не ранее конца 2023 года, а стоимость, первоначально оцениваемая в 3,3 млрд. евро, в настоящее время составляет 20 млрд. евро (включая финансовые затраты). Модель реактора, предусмотренная словенскими операторами из Кршко, «EPR1200» не существует. Это была бы уменьшенная версия EPR или EPR2 (разрабатывается во Франции, которая также не существует).
— Компания Westinghouse обанкротилась и была куплена канадским холдингом в 2017 году. Вскоре после этого проект VC Summer по строительству двух AP1000 — проект, предварительно выбранный словенскими операторами, — был заброшен. Генеральный директор компании находится в тюрьме за введение в заблуждение регулирующих органов и общественности. На реализацию проекта было потрачено около 10 миллиардов долларов США, а тарифы на электроэнергию были повышены девять раз. Они остались платить за руины под дождем. Единственным другим текущим строительным проектом является двухблочная АЭС “Vogtle”, строящаяся с 2013 года, стоимость строительства которой резко возросла до более чем 30 млрд. долларов США.
Представители GEN Energija четко заявили, что у них нет плана Б, кроме продления срока службы и нового строительства» — ответил Шнайдер.
Активисты страны против строительства атомной станции
Уже сейчас в Словении активно развиваются солнечные кооперативы и домашние тепловые насосы.
Среди 2 миллионов жителей страны есть не только фанаты атомной энергии, но и оппозиция. Во-первых, большинство мест в Парламенте сейчас заняла новая партия “Gibanje Svoboda”, ранее известная как Партия зеленых. Во-вторых, среди активистов и граждан страны также есть большая оппозиция идее развития атомной энергии в Словении.
«Кроме того, существует серьезный вопрос о сроках. Согласно внутренним оценкам, Франция сможет подключить первый EPR2 в 2039 году, если все пойдет хорошо. Представители GEN Energija утверждают, что они «сделают это лучше, чем французы». Однако, даже если бы они это сделали — пока нет никаких доказательств — это не имело бы никакого отношения к нынешнему украинскому кризису. Если люди голодают из-за плохого урожая, то туманные перспективы хорошего урожая через два десятилетия не очень помогут,» — добавляет Майкл.
Война не должна стать возможностью для атомного лобби увеличить свое влияние и вложить ошеломляющие суммы на 10-20 лет в постройку АЭС, которые никогда не будут закончены.
Ниже приводим полный текст интервью Майкла Шнайдера с коорданторкой сети CAN ВЕКЦА Ольга Бойко:
— Как вы думаете, имеет ли смысл строить еще одну атомную электростанцию в Словении?
— Решение о строительстве атомной электростанции — это суверенное решение гражданского общества в данной стране. Я не представляю никого из словенского или хорватского общества и не знаком с общественными ценностями и процессами принятия решений в этих странах. Поэтому я могу лишь оценить логику происходящего со стороны.
Представители словенской компании-владельца/оператора GEN Energija, с которыми мы встретились вчера на действующей атомной электростанции, подчеркнули, что строительство нового ядерного реактора является единственным вариантом, который они видят для замены существующих мощностей и обеспечения ожидаемого будущего роста потребления электроэнергии. Кроме оговоренных предположений о росте «новых видов использования электроэнергии» (электро-транспорт, отопление и охлаждение, цифровизация общества и замена угля), они не представили никакого обоснования предполагаемого огромного роста потребления электроэнергии в ближайшие десятилетия. Они ограничили возможную долю дополнительной солнечной и гидроэнергии до 1 ТВт/ч (млрд. кВт/ч) и просто полностью исключили ветроэнергетику, которую, честно говоря, я никогда не встречал ни в одном национальном сценарии энергоснабжения.
Однако ключевой вопрос заключается в другом. Предположение о строительстве новых ядерных реакторов до середины 2030-х годов не имеет под собой никакой промышленной основы. На данный момент не выдана лицензия на строительство, не объявлен тендер, не выбрана модель реактора, не выбран производитель. Четыре представленных потенциальных строителя — China General Nuclear (CGN), KHNP (Корея), EDF (Франция) и Westinghouse (Канада/США) — имеют очень тревожную историю строительства АЭС:
— CGN никогда не строила атомных станций за пределами Китая, за исключением Пакистана, где она чувствует себя как дома, когда речь идет о гражданских и военных ядерных технологиях.
— KHNP столкнулась с серьезными задержками в строительстве у себя дома, в частности, после масштабного скандала с фальсификацией контроля качества, в который были вовлечены тысячи единиц оборудования. Единственный зарубежный строительный проект Кореи в ОАЭ, призванный продемонстрировать ее международную квалификацию как экспортера, оказался с большим отставанием от графика и превышением бюджета.
— Компания EDF начала строительство EPR во Франции в 2007 году с запланированным подключением к сети в 2012 году. Реактор до сих пор не запущен. В настоящее время подключение к сети запланировано не ранее конца 2023 года, а стоимость, первоначально оцениваемая в 3,3 млрд. евро, в настоящее время составляет 20 млрд. евро (включая финансовые затраты). Модель реактора, предусмотренная словенскими операторами из Кршко, «EPR1200» не существует. Это была бы уменьшенная версия EPR или EPR2 (разрабатывается во Франции, которая также не существует).
— Компания Westinghouse обанкротилась и была куплена канадским холдингом в 2017 году. Вскоре после этого проект VC Summer по строительству двух AP1000 — проект, предварительно выбранный словенскими операторами, — был заброшен. Генеральный директор компании находится в тюрьме за введение в заблуждение регулирующих органов и общественности. На реализацию проекта было потрачено около 10 миллиардов долларов США, а тарифы на электроэнергию были повышены девять раз. Они остались платить за руины под дождем. Единственным другим текущим строительным проектом является двухблочная АЭС “Vogtle”, строящаяся с 2013 года, стоимость строительства которой резко возросла до более чем 30 млрд. долларов США.
Словенский подход может рухнуть гораздо раньше. Реактор Кршко был подключен к сети в 1981 году. В настоящее время рассматривается вопрос о продлении его срока службы еще на одно десятилетие. Учитывая текущее состояние французского ядерного флота, основанного на технологии PWR компании Westinghouse, как и Кршко, с менее чем половиной установленной ядерной мощности, совершенно очевидно, что продление срока службы не будет равнозначно надежному производству электроэнергии.
Представители GEN Energija четко заявили, что у них нет плана Б, кроме продления срока службы и нового строительства. На данный момент очевидно, что новое строительство не является даже вариантом для начала.
— Из-за войны России против Украины страны ЕС отказываются от ископаемого топлива из России гораздо быстрее, чем ожидалось. Словения может использовать это как аргумент для начала строительства второй АЭС и продления срока службы существующей. Что было бы лучшей альтернативой?
— Я не думаю, что вопрос имеет большой смысл, поскольку новое строительство не представляется реальным вариантом, отвечающим требованиям. Кроме того, существует серьезный вопрос о сроках. Согласно внутренним оценкам, Франция сможет подключить первый EPR2 в 2039 году, если все пойдет хорошо. Представители GEN Energija утверждают, что они «сделают это лучше, чем французы». Однако, даже если бы они это сделали — пока нет никаких доказательств — это не имело бы никакого отношения к нынешнему украинскому кризису. Если люди голодают из-за плохого урожая, то туманные перспективы хорошего урожая через два десятилетия не очень помогут.
Что касается продления срока службы, то здесь очень трудно делать какие-либо надежные прогнозы. Просто вспомните, как выглядит 40-летний автомобиль. У вас выходит из строя какая-то деталь, вы несете ее в ремонтную мастерскую, и она возвращается на несколько дней, недель, месяцев позже, чем предполагалось. Почему с атомной электростанцией того же возраста должно быть иначе?
Не являясь экспертом по энергетической политике Словении и Хорватии, хорошо видно, что потенциал энергоэффективности в этом регионе феноменальный, как правило, при низкой стоимости и краткосрочной реализации. Кроме того, как сказал президент Макрон в своей речи в феврале 2022 года, первое, что необходимо сделать, это «массово развивать возобновляемые источники энергии, просто потому, что это единственный способ ответить на наши незамедлительные потребности в электроэнергии там, где для строительства АЭС требуется 15 лет».
Майкл Шнайдер — консультант по вопросам энергетики, ядерный аналитик и активист против ядерной энергии который более двадцати лет был советником зеленых членов Европейского парламента по вопросам энергетики. С 1998 по 2003 год Шнайдер был советником по энергетической политике в канцелярии министра окружающей среды Франции и министра энергетики и устойчивого развития Бельгии. С 2000 года он был консультантом по ядерным вопросам министерства окружающей среды Германии.
Шнайдер является членом Международной группы экспертов по ядерного нераспространения независимой группы научных экспертов (IGSE), который базируется в Гамбургском университете. С 2004 по 2009 год он руководил серией лекций по экологическим и энергетическим стратегиям для Программы экологической и энергетической инженерии во французской Ecole des Mines в Нанте.
