Монополизация, масштабные коррупционные схемы, экологический кризис и кризис энергетической безопасности — таково неутешительное состояние отрасли ключевого значения для развития экономики Украины и её жизнедеятельности в целом. Есть ли из него выход?
Нынешняя реформа рынка электроэнергетики и практическое внедрение евроинтеграционного курса в энергетическую политику дают шанс на основательную перемену положения дел. Удастся ли Украине в процессе постепенного прихода в упадок старой атомной и угольной энергетики создать новую, “разумную”, основывающуюся на возобновимых источниках и цифровых технологиях? Отраслевые эксперты, экономисты и экологические организации уверяют — масштабные изменения здесь уже неотвратимы. Будут ли они положительными — зависит от будущих действий нового правительства и уже от сегодняшних решений Президента страны.
Как электроэнергетическая отрасль Украины пришла к своему настоящему положению
Независимая Украина получила в наследие от Советского Союза централизированный электроэнергетический комплекс с господствующей ролью больших ядерных и угольных электростанций. Основное количество ТЭС было построено в 1950-1960-е годы, АЭС – в 1970-е и 1980-е. Ныне большинство энергоблоков угольных ТЭС давно превысили проектный срок эксплуатации и имеют одни из самых низких технико-экономических и экологических показателей в мире. Генерирующие мощности АЭС вводили в эксплуатацию несколько позже, чем ТЭС, но большая часть энергоблоков тоже исчерпала свой первоначальный проектный срок эксплуатации в 30 лет.
Производство электроэнергии в 1990 году почти вдвое превышало текущий уровень — тогда было произведено 296 ТВт*час, а в 2018 году 159 ТВт*год. Главная причина снижения — деиндустриализация и резкий спад потребления электроэнергии промышленностью. Результат — избыток генерирующих мощностей и недостаток инвестиций в их обновление за последние 20 лет независимости Украины.
После спада начала девяностых и застоя в отрасль пришли масштабные коррупционные схемы и непрозрачная приватизация, которая и обусловила настоящее состояние электроэнергетического сектора.
Битва титанов за рынок
Ныне свыше 80% электроэнергии Украины производят две компании — государственная НАЭК “Энергоатом” и ДТЭК Рината Ахметова. Последняя также добывает 85% энергетического угля в стране. Между этими гигантами существует противостояние вокруг распределения денежных средств электроэнергетического рынка. В декабре Антимонопольный комитет (АМКУ) Украины закрыл дело против ДТЭК, но почти в то же время ГП НАЭК «Энергоатом» подало новое заявление в АМКУ с требованием склонить Национальную комиссию по регулированию энергетики и коммунальных услуг (НКРЭКУ) к отмене формулы “Роттердам+”. По мнению “Энергоатома”, действие этой схемы привело к перераспределению средств оптового рынка электроэнергии в пользу генерирующих компаний ТЭС. В первую очередь за счёт низкого тарифа на электрическую энергию с АЭС.
Соответствующую методику расчёта цен на оптовом рынке электроэнергии НКРЭКУ приняла в марте 2016 года. Согласно ей стоимость энергетического угля на нужды ТЭС определяется по такой формуле: средняя рыночная цена импортного угля в портах Амстердам-Роттердам-Антверпен за предыдущие 12 месяцев плюс стоимость его доставки в Украину. 24 марта 2017 года Национальное антикоррупционное бюро Украины начало досудебное расследование по факту злоупотребления служебным положением чиновников НКРЭКУ в связи с этим решением.
На руку ДТЭКу сыграло ещё и принятое в мае постановление Кабинета Министров, согласно которому специальные обязательства возложены в условиях внедрения новой модели рынка электроэнергии на НАЭК «Энергоатом», ПрАО «Укргидроэнерго», НЭК «Укрэнерго» и операторов распределительных сетей, которые будут субсидировать низкие тарифы на электроэнергию для населения. В то же время ДТЭК от таких финансовых обязательств избавлена и в реалиях нового рынка (при условии, что он будет внедрён) сможет произвольно устанавливать цены для своих потребителей.
Какова цель внедрения новой модели рынка и откуда она берёт начало?
Условия Соглашения об ассоциации с ЕС и договора об Энергетическом Содружестве предусматривают, что Украина должна изменить модель функционирования рынка электроэнергии, как того требует Третий энергетический пакет, и примыкать к образованию современного, открытого и конкурентного общеевропейского рынка электроэнергии, в котором приоритет остаётся за развитием возобновимых источников энергии.
В июне 2017 года Украина подписала с объединением сетевых операторов ENTSO-E соглашение об условиях будущего объединения энергосистем Украины и Молдавии с энергосистемой континентальной Европы. С этого момента электроэнергетическая отрасль начала вовлекать значительные инвестиции в модернизацию сетей и строительство новых мощностей возобновимых источников энергии.
Реформа электроэнергетики должна была гарантировать бóльшую энергетическую безопасность и полноценную интеграцию в европейский энергетический рынок, который принял курс на полную декарбонизацию и сокращение выбросов парниковых газов согласно целям Парижского климатического соглашения.
Можно ли назвать состояние энергетической безопасности критическим?
Помимо рисков, связанных с запуском рынка в условиях господства одного частного игрока (ДТЭК) и возможного неконтролированного роста цен на электроэнергию для потребителей, большой и хронической угрозой безопасности энергообеспечения является зависимость от импорта топлива из Российской Федерации. С начала конфликта с Россией существенные шаги были сделаны в сфере поставок газа и ядерного топлива, но нельзя сказать то же самое о поставках угля. Импорт угля из РФ в 2017 году составлял 1,552 млрд. дол. США, а в 2018 году — уже 1,822 млрд. дол. Более того, доля поставок угля из России возросла с 57% в 2017 году до 70% в 2018 году. Следовательно, параллельно с риторикой о стремлении к энергетической независимости при Гройсмане в электроэнергетике происходил обратный процесс — топливная зависимость от страны-агрессора только усиливалась. Правительство Гройсмана также реанимировало проект достройки Хмельницкой АЭС, имеющий длинную коррупционную историю и служащий интересам России.
Несмотря на привязку цены угля к международному индексу по формуле Роттердам+ и лживую риторику о диверсификации поставок, фактически бóльшая часть импортного угля шла и продолжает идти из России. Без предохранительных и компенсирующих мер на уровне всей энергосистемы остановка подвоза угля для ТЭС может грозить нехваткой топлива в осенне-зимний период и веерными отключениями потребителей.
Поскольку государственный угольный сектор потерял значительную часть шахт после оккупации Донбасса, а оставшиеся на контролированной территории значительно сократили объёмы добычи, в условиях блокады поставок со стороны РФ и/или снижения активности частных шахт ДТЭК покрыть внезапную нехватку топлива силами государства будет невозможно.
Дефицит угля в стране не мешает экспортировать электроэнергию
Наряду с добычей и импортом угля ещё одна сфера с монополией ДТЭК — экспорт электроэнергии. Устройство действующей и по сей день структуры рынка с одним покупателем позволяло зарабатывать на разности между оптовой рыночной ценой и тарифом для генерации тепла, который рассчитывается с использованием формулы Роттердам+. В этой схеме ДТЭК продаёт ГП “Энергорынок” всю электроэнергию с угольных ТЭС по тарифу Роттердам+, а далее уже по оптовой рыночной цене у того же государственного предприятия закупает требуемый для экспорта объём электроэнергии с ТЭС, получая маржу за счёт перекрёстного субсидирования от прочих видов генерации.
По сути, весь экспорт электроэнергии в страны ЕС происходит с двух угольных станций — Бурштынской и Добротворской. Бурштынская ТЭС работает синхронно с объединённой энергосистемой Европы ENTSO-E в пределах так называемого Бурштынского энергоострова, откуда возможен экспорт в Словакию, Венгрию и Румынию. Экспорт электроэнергии в Польшу обеспечивается отдельной линией-вставкой постоянного тока, соединяющей Добротворскую ТЭС и подстанцию Замость по ту сторону границы. Несмотря на недостаток мощностей в основной энергосистеме Украины, в условиях угольной блокады со стороны России в 2015 году, экспорт “угольной” электроэнергии в страны ЕС оставался неизменным, а проект по переподключению отдельных блоков Бурштынской ТЭС для обеспечения собственных нужд государства так и не был реализован.
Какова ситуация в мире?
В мире инвестиции и финансы в электроэнергетике смещаются от ископаемого топлива и крупной централизированной инфраструктуры к распределённым энергетическим ресурсам — возобновимым источникам и системам накопления и хранения энергии. Стоимость технологий солнечной и ветряной энергетики стремительно уменьшается, что в сочетании с началом широкого применения технологий energy storage создаёт условия для быстрой перестройки электроэнергетической отрасли.
За последний год стоимость возобновимых источников энергии снизилась до таких показателей, что ВЭС, СЭС и другие ВИЭ выигрывают конкуренцию по цене киловатт-часа у угольных электростанций. Об этом идёт речь в последнем отчёте о стоимости технологий возобновимой энергетики, опубликованном 29 мая Международным агентством по возобновимой энергетике (IRENA) на торжественном событии в Абу-Даби. Ранее опубликованные данные аналитических фирм Lazarus и Bloomberg New Energy Finance (BNEF) также это подтверждают.
Расчёты аналитиков BNEF показывают, что средняя стоимость систем накопления электроэнергии на основе литий-ионных аккумуляторов снизилась на 35% менее чем за год, до 187 долларов за мегаватт-час, приблизившись таким образом к цене генерации на газовых ТЭС.
Средняя совокупная стоимость СЭС, ВЭС и систем накопления энергии в мире.
Источник: Bloomberg NEF
По миру средняя стоимость электроэнергии от новых установленных мощностей наземных ВЭС и СЭС теперь составляет 50 и 57 долларов за мегаватт-час соответственно, что ниже операционных издержек на производство электроэнергии (топливо, персонал, обслуживание, текущие ремонты) на многих угольных ТЭС, в том числе и украинских.
“Адская” цена украинской угольной энергетики
Малая эффективность, высокий удельный уровень потребления топлива и раздутая его стоимость по формуле Роттердам+, устаревшее оборудование и частая потребность в ремонте увеличивают операционные издержки для ТЭС. Всё это повинно в том, что в Украине самая дорогая в мире электроэнергия от тепловой генерации, на уровне 70 долларов за мегаватт-час. Даже в Европе с высокими налогами на СО2 и жёсткими требованиями к системам очистки дымовых газов от ядовитых веществ стоимость одного мегаватта электроэнерги в среднем на 10 долларов ниже, об этом свидетельствуют данные отчёта “Powering down coal” международной организации Carbon Tracker.
Стоимость производства электроэнергии на ТЭС в странах мира.
Источник: Carbon Tracker
Как же так? По официальным данным Министерства энергетики и угольной промышленности в 2018 году среднее потребление угля украинскими ТЭС составляло 399 г/кВт*час. При этом некоторые самые изношенные энергоблоки сжигали до 450 г/кВт. Тогда как в Европе угольные электростанции потребляют 320-340 граммов угля на киловатт-час электроэнергии. Из-за малой эффективности и больших удельных трат топлива украинских ТЭС удельные выбросы парникового газа CO2 на киловатт-час у них на 20-25% больше, чем в странах ЕС.
Также из-за устаревших, а то и вовсе отсутствующих технологий очистки дымовых газов ядовитые выбросы пыли, двуокиси серы и окислов азота в Украине чрезвычайно высоки. Жителям близлежащих территорий это стóит нескольких лет жизни, а ещё увеличивает смертность от хронических болезней дыхательных путей и сердечно-сосудистой системы. Сопутствующие экономические убытки от потери трудоспособности и преждевременной смертности в Украине не учитываются, но по оценке международных экспертов, это миллиарды евро в год. Так, в исследовании 2011 года, ежегодные убытки от загрязнения воздуха в Украине оценивались в 2,6 млрд. долларов или 4% ВВП страны.
“Дикое поле”, без правил и ограничений для частной угольной энергетики существовало при пособничестве многих правительств, от Тимошенко до Гройсмана, которые пренебрегали не только безопасностью страны в электроэнергетической отрасли и её экономическими интересами, но и экологическими и социальными последствиями сохранения текущего положения дел.
Время определять судьбу угольной энергетики: национализировать нельзя закрыть
В мире с разгулом климатического кризиса угольная энергетика уже обречена. За 2020-2030-е годы ЕС планирует целиком отказаться от угля в электроэнергетике, а Германия определила окончательную предельную дату закрытия всех своих ТЭС — 2038 год. Следуя примеру ЕС, Япония тоже сменила энергетический курс в пользу возобновимых источников энергии. По данным Международного энергетического агентства с 2006 по 2016 год мировые инвестиции в угольную энергетику сократились на 75%.
В новых мощностях в мире теперь господствуют возобновимые источники энергии. Благодаря удешевлению солнечной и ветровой энергетики, стремительному развитию систем накопления энергии и широкому внедрению информационных технологий в электроэнергетике мир входит в период трансформационных перемен. Это время большой структурной перестройки и обновления технологической базы электроэнергетики, к этому нужно быть не только готовым, но и принимать активное участие, развивая собственную экономику.
В плане международных обязательств и условий интеграции в электроэнергетический рынок Европы, в рамках договора с ЕС об Энергетическом Содружестве, Украина обязалась в последующие 10-15 лет привести уровни выбросов ядовитых веществ в атмосферу от угольных ТЭС в соответствие с европейскими нормами, либо же закрыть все нарушающие их установки. Формально это предусмотрено соответствующим “Национальным планом сокращения выбросов от крупных сжигательных установок”, принятым Минэнергоугля в 2017 году несмотря на внутренние несогласованности в нём и перемену обстоятельств из-за оккупации Донбасса.
Согласно с этим Нацпланом до 2028 года необходимо в десятки раз сократить выбросы зольной пыли и двуокиси серы, а окислов азота – самое позднее к 2033 году. Учитывая, что серо- и азотоочистка дымовых газов на советских ТЭС отсутствует и вообще не была предусмотрена проектами, а также на высокую стоимость и длительные сроки сооружения такого оборудования, приведение свыше 20 ГВт устаревших и до предела изношенных мощностей украинской угольной энергетики в соответствие с европейскими экологическими показателями технически и экономически нецелесообразно.
Сейчас уже очевидно, что подписывая договор об Энергетическом Содружестве, правительство Азарова-Януковича прельстилось перспективами экспорта электроэнергии в ЕС, но не оценило экологических требований, подлежащих исполнению, дабы получить доступ к электроэнергетическому рынку Европы. Единственным реальным путём выполнения требований Энергетического Содружества является постепенное закрытие всех угольных электростанций, большинство из которых уже служат свыше 50 лет.
Опыт Германии, сконцентрировавшей все активы из добычи каменного угля в государственном концерне RAG и закрывшей последнюю шахту в 2018 году без социальных потрясений, экологической катастрофы и экономического упадка бывших угольных регионов показывает, что государственное управление угольной отраслью во время её свёртывания может быть эффективным и социально справедливым. Сейчас тема справедливой трансформации угольных регионов является одной из ключевых на мировой повестке дня, но в Украине поднимается пока что лишь на уровне общественности и местных властей.
Сухой остаток
Вне зависимости от форм внедрения новая государственная политика в электроэнергетике должна быть направлена на общую демонополизацию отрасли и постепенный плановый отказ от использования угля в пользу солнца, ветра и прочих возобновимых источников энергии с учётом социальных аспектов такого энергетического перехода. Чтобы быть готовым использовать новые распределённые энергетические ресурсы, необходимо уделять больше внимания развитию распределительных сетей, стимулировать инвестиции, повышать надёжность и эффективность всей энергосистемы, в частности за счёт информационных технологий и систем управления спросом.
Олег Савицкий, эксперт по вопросам климата и энергетики Украинской Климатической Сети